|
Рыцари. Славная песня! прекрасная песня! — ай да миннезингер!
Ротенфельд. А всe-таки я тебя повешу.
Рыцари. Конечно — песня песнию, а веревка веревкой. Одно другому не мешает.
Клотильда. Господа рыцари! я имею просьбу до вас — обещайтесь не отказать.
Рыцарь. Что изволите приказать?
Другой. Мы готовы во всем повиноваться.
Клотильда. Нельзя ли помиловать этого бедного человека?.. он уже довольно наказан и раной и страхом виселицы.
Ротенфельд. Помиловать его!.. Да вы не знаете подлого народа. Если не пугнуть их порядком да пощадить их предводителя, то они завтра же взбунтуются опять...
Клотильда. Нет, я ручаюсь за Франца. Франц! Не правда ли, что если тебя помилуют, то уже более бунтовать не станешь?
Франц (в чрезвычайном смущении). Сударыня... Сударыня...
Рыцарь. Ну, Ротенфельд... что дама требует, в том рыцарь не может отказать. Надобно его помиловать.
Рыцари. Надобно его помиловать.
Ротенфельд. Так и быть: мы его не повесим, — но запрем его в тюрьму, и даю мое честное слово, что он до тех пор из нее не выйдет, пока стены замка моего не подымутся на воздух и не разлетятся...
Рыцари. Быть так...
Клотильда. Однако...
Ротенфельд. Сударыня, я дал честное слово.
Франц. Как, вечное заключение! Да по мне лучше умереть.
Ротенфельд. Твоего мнения не спрашивают... Отведите его в башню...
|
