А Камараж33 взбесился.
Роспини34 обокрал;
А Фридебург35 свалился,
А граф захохотал.
————
Наш доктор хромоглазый
В банк выиграл вчера,
А следственно, гоняет
Он лошадей с утра.
Скашите мне шастицы,
Как напрымер: wenn so,
Je weniger und desto,
Die Sonne scheint also.< 1 >
Мольшать! я сам фидала,
Мольшать! я гуфернер!
Мольшать! — ты сам софрала –
Пошалуюсь теперь.
Матвеюшка39! дай соли,
Нет моченьки, мой свет,
Служил я государю
Одиннадцать уж лет.
Bonjour, Messieurs, — потише!
Поводьем не играй!
Уж я тебя потешу
A quand l'équitation.< 2 >
————
|
На Вильгельма
Лишь для безумцев, Зульма,
Вино запрещено.
А Вильмушке41, поэту, или: А не даны поэту
Стихи писать грешно. Ни гений, ни вино.
————
На Зябловского и Петрова42
Какой столичный город,
Желательно бы знать?
— А что такое ворот,
Извольте мне сказать?
Скажите: раз, два, три,
Тут скажут все скоты:
Да где ж ее взрасти?
Да на святой Руси!
Известен третий способ:
Через откупщиков;
В сем случае помещик
Владелец лишь земли.
————
|
17 декабря.
Вчера провел я вечер с Иконниковым.
Хотите ли видеть странного человека, чудака, — посмотрите на Иконникова. Поступки его — поступки сумасшедшего; вы входите в его комнату, видите высокого, худого человека, в черном сертуке, с шеей, окутанной черным изорванным платком. Лицо бледное, волосы не острижены, не расчесаны; он стоит задумавшись, кулаком нюхает табак из коробочки, он дико смотрит на вас — вы ему близкий знакомый, вы ему родственник или друг — он вас не узнает, вы подходите, зовете его по имени, говорите свое имя — он вскрикивает, кидается на шею, целует, жмет руку, хохочет задушевным голосом, кланяется, садится, начинает речь, не доканчивает, трет себе лоб, ерошит голову, вздыхает. Перед ним карафин воды; он наливает стакан и пьет, наливает другой, третий, четвертый, спрашивает еще воды и еще пьет, говорит о своем бедном положении. Он не имеет ни денег, ни места, ни покровительства, ходит пешком из Петербурга в Царское Село, чтобы осведомиться о каком-то месте, которое обещал ему какой-то шарлатан. Он беден, горд и дерзок, рассыпается в благодареньях за ничтожную услугу или простую учтивость, неблагодарен и даже сердится за благодеянье, ему оказанное, легкомыслен до чрезвычайности, мнителен, чувствителен и честолюбив. Иконников имеет дарованья, пишет изрядно стихи и любит поэзию; вы читаете ему свою пиесу — наотрез говорит он: такое-то место глупо, без смысла, низко: зато за самые посредственные стихи кидается вам на шею и называет вас гением. Иногда он учтив до бесконечности, в другое время груб нестерпимо. Его любят — иногда, смешит он часто, а жалок почти всегда.
————
Мои мысли о Шаховском
Шаховской никогда не хотел учиться своему искусству и стал посредственный стихотворец. Шаховской не имеет большого вкуса, он худой писатель — что ж он такой? — Неглупый человек, который, замечая всё смешное или замысловатое в обществах, пришед домой, всё записывает и потом как ни попало вклеивает в свои комедии.
Он написал «Нового Стерна»45: холодный пасквиль на Карамзина.
Он написал водевиль «Ломоносов»46: представил отца русской поэзия в кабаке, и заставил его немцам говорить русские свои стихи, и растянул на три действия две или три занимательные сцены.
Он написал «Казак-стихотворец»47; в нем есть счастливые слова, песни замысловатые, но нет даже и тени ни завязки, ни развязки. — Маруся занимает, но все прочие холодны и скучны.
Не говорю о «Встрече незваных»48 — пустом представлении, без малейшего искусства или занимательности.
Он написал поэму «Шубы»49 — и все дрожат. Наконец он написал «Кокетку»50. И наконец написал он комедию, хотя исполненную ошибок во всех родах, в продолжение трех первых действий холодную и скучную и без завязки, но всё комедию.
Первые ее явления скучны. Князь Холмский, лицо не действующее, усыпительный проповедник, надутый педант — и в Липецк приезжает только для того, чтобы пошептать на ухо своей тетке в конце пятого действия.
————
|
