С 1820 г. Пушкин включается в этот ряд, создавая одну за другой свои романтические поэмы, серьезные и глубокие по содержанию, современные по проблематике и высокопоэтические по форме. С этими поэмами («Кавказский пленник», «Братья-разбойники», «Бахчисарайский фонтан») в русскую литературу входит новое направление: передовой, революционный романтизм — поэтическое выражение чувств и взглядов самого передового общественного слоя, революционно-настроенной дворянской молодежи, наиболее активной частью которой были декабристы. Резкое недовольство всем окружающим, всем общественным укладом, при котором жизнь представляется тюрьмой, а человек-узником; пламенное стремление к свободе; свобода как предмет почти религиозного культа(1) — это одна сторона мироощущения революционных романтиков 20-х гг. В то же время их социальное одиночество, отсутствие живой связи с народом, страданиям которого они глубоко сочувствовали, но чью жизнь плохо знали и мало понимали, — все это придавало трагический и крайне субъективный, индивидуалистический характер их мировоззрению. Чувства и трагические переживания одинокой, гордой, высоко над толпой стоящей личности стали основным содержанием романтического творчества Пушкина. Протест против всякого гнета, тяготеющего над человеком в «цивилизованном» обществе, — гнета политического, социального, морального, религиозного, — заставлял его, как и всех революционных романтиков того времени, сочувственно изображать своего героя преступником. нарушителем всех принятых в обществе норм — религиозных. юридических, моральных. Излюбленный романтиками образ — «преступник и герой», который «и ужаса людей и славы был достоин». Наконец, характерным для романтиков было стремление увести поэзию от воспроизведения ненавистной им обыденной действительности в мир необычного, экзотики, географической или исторической. Там они находили нужный им образы природы — могучей и мятежной («пустыни, волн края жемчужны, и моря шум, и груды скал»), и образы людей, гордых, смелых, свободных, не затронутых еще европейской цивилизацией.
Большую роль в поэтическом воплощении этих чувств и переживаний сыграло творчество Байрона, во многом близкое мироощущению русских передовых романтиков. Пушкин, а за ним и другие поэты использовали прежде всего удачно найденную английским поэтом форму «байронической поэмы», в которой чисто лирические переживания поэта облечены, в повествовательную форму с вымышленным героем и событиями, далекими от реальных событий жизни поэта, но прекрасно выражающими его внутреннюю жизнь, его душу. «...Он постиг, создал и описал единый характер (именно свой), — писал Пушкин в заметке о драмах Байрона. — Он создал себя вторично, то под чалмою ренегата, то в плаще корсара, то гяуром, издыхающим под схимиею...». Так и Пушкин в своих романтических поэмах пытался «создавать себя вторично», то пленником на Кавказе, то бежавшим «неволи душных городов» Алеко. Пушкин сам не раз указывал на лирический, почти автобиографический характер своих романтических героев.
Внешние особенности южных поэм Пушкина также связаны с байроновской традицией: простой, неразвитый сюжет, малое количество действующих лиц (двое, трое), отрывочность и иногда нарочитая неясность изложения.
Всегдашнее свойство пушкинского поэтического таланта-уменье зорко наблюдать действительность и стремление точными словами говорить о ней. В поэмах это сказалось в том, что, создавая романтические образы природы и людей, Пушкин не выдумывал их, не писал (как, например, Байрон о России или, позже, Рылеев о Сибири) о том, чего сам не видел, а всегда основывался на живых личных впечатлениях — Кавказа, Крыма, бессарабских степей.
Поэмы Пушкина создали и надолго предопределили тип романтической поэмы в русской литературе. Они вызвали многочисленные подражания второстепенных поэтов, а также оказали сильное влияние на творчество таких поэтов, как Рылеев, Козлов, Баратынский и, наконец, Лермонтов.
Помимо «Кавказского пленника», «Братьев-разбойников» и «Бахчисарайского фонтана», написанных до 1824 г. и вскоре напечатанных, Пушкин задумывал и другие романтические поэмы. «У меня в голове бродят еще поэмы», — писал он Дельвигу в марте 1821 г. В рукописях его остались наброски нескольких поэм, где Пушкин по-разному, с различными сюжетами и в различной национальной среде, думал разработать тот же «героический» или «преступный» романтический образ и показать его неминуемо трагическую судьбу. Отрывок одной из таких поэм, где героем должен был стать атаман волжских разбойников, Пушкин напечатал под заглавием «Братья-разбойники». Сохранилось и начало большой романтической поэмы «Вадим».
В эти же годы, может быть под влиянием громадного успеха «Руслана и Людмилы», Пушкин обдумывал и поэмы совершенно иного типа — волшебно-сказочные, с авантюрным сюжетом и историческими или мифологическими персонажами: о Бове-королевиче, о сыне Владимира Святого Мстиславе и его борьбе с черкесами, об Актеоне и Диане. Но эти замыслы, отвлекавшие поэта от основной его задачи — развития и углубления романтической тематики, — так и не были осуществлены им.
Впрочем, весной 1821 г. Пушкин написал небольшую поэму «Гавриилиада», остроумную, блестящую антирелигиозную сатиру — отклик на усилившуюся политическую реакцию, окрашенную в эти годы мистикой и религиозным ханжеством. |
