2
«Народным стихом» писали поэты и до Пушкина. Необходимо рассмотреть, что это был за стих, каковы были его формы и виды, в какой мере он приближался к подлинному народному и почему Пушкин не мог удовлетвориться существовавшими в литературе формами и ему понадобилось самому экспериментировать, искать и изобретать.
У Сумарокова мы находим несколько песен, написанных размерами, необычными в тогдашней литературной практике, а иногда и вовсе не подходящими под схемы ямбов, хореев, дактилей и т. д. ... и которые можно назвать народными размерами. Нет сомнения, что эти песни написаны им для пения и на мотивы, «на голос» каких-то песен, может быть, иногда и народных. Их неравномерный с первого взгляда ритм, несомненно, воспроизводит ритм соответствующего напева. Вот примеры:
Где ни гуляю, ни хожу,
Грусть превеликую терплю;
Скучно мне, где я ни сижу,
Лягу, спокойно я не сплю.
.........................
Сем-ка сплету себе венок
Я из лазуревых цветов.
Брошу на чистый я поток,
Сведать, мой миленький каков...
и т. д.
Не грусти, мой свет, мне грустно и самой,
Что давно я не видалася с тобой.
Муж ревнивый не пускает никуда;
Отвернусь лишь, как и он идет туда...
и т. д.
О ты крепкой, крепкой Бендер град.
О разумный храбрый Панин граф.
Ждет Европа чуда славного,
Ждет Россия славы новыя,
Царь турецкий и не думает,
Чтобы Бендер было взяти льзя...
и т. д.
Последние две песни, может быть, написаны и без готового напева, и не для пения. Особенно последняя. Ее размер сделался любимейшим размером последующих поэтов, когда они стремились воспроизводить русский народный стих. Между тем его строение довольно легко укладывается в формы традиционной теории Ломоносова — Тредьяковского. Это четырехстопный хорей с постоянным дактилическим окончанием; на последнем слоге возможно и ударение, ритмически более слабое,
Ù |
Ú |
Ú |
Царь |
турецкий |
и не думает... 3 — |
стих с чисто дактилическим окончанием:
Ù |
Ú |
Ù |
Ú |
Ù |
О |
ты крепкой, |
крепкой |
Бендер |
град... — |
стих с ударенным последним слогом.
Этот размер действительно существует в народной поэзии. В упомянутой книге Востокова приведен пример народной песни этого размера:
Ах, талан ли, мой талан такой
Или участь моя горькая.
На роду ли мне написано,
На делу 4 ли мне досталося...
Последующие поэты, пытавшиеся писать народным стихом (Радищев, Карамзин, Мерзляков, Дельвиг и др.), почти совершенно не брали в образец себе таких стихов народной поэзии, которые резко отличались бы по ритмике от обычных литературных размеров. Они брали из народной ритмики только такие формы, которые были близки к схемам традиционного классического стиха, легко подводились под эти схемы.
В большинстве случаев, как известно, стихи народных песен не подходят под нормы литературного стиха (ямбов, хореев, дактилей и т. д.). Таковы былины, почти все протяжные песни, вроде:
Лучина, лучинушка березовая,
Что же ты, лучинушка, не ясно горишь?
Но есть песни, прекрасно укладывающиеся в эти схемы, например:
Ах вы, сени, мои сени, сени новые мои! —
восьмистопный хорей.
Вниз по матушке по Волге,
По широкому раздолью... —
четырехстопный хорей.
Я вечор млада
Во пиру была... —
трехстопный хорей и т. д.
|