Статьи » Бонди С.М. Пушкин и русский гекзаметр

По-другому Пушкин строит свой чистый гекзаметр, поскольку можно судить по единственному напечатанному им стихотворению в этом размере — «Из Ксенофана Колофонского»⁵².

Если в дистихах Пушкина царит удивительная симметрия, фраза точно укладывается в границы стиха, внутреннее деление фразы совпадает с ритмическим делением по полустишиям, то в чистом гекзаметре Пушкина, наоборот, движение фраз по стиху самое свободное. Речь, как бы игнорируя течение стиха, идет своим путем, переливается из стиха в стих, фразовые сечения и паузы то и дело не совпадают с концом стиха. Образуются прихотливые цезуры, не предусмотренные античной традицией: в конце первой стопы («Жертвенник. Хоры поют...»), в середине пятой стопы («Запах веселый вина разливая далече; сосуды...». «В ночь, возвращаясь домой, на раба опираться; но слава...»). Этому более свободному и разнообразному (в сравнении с дистихами) фразовому ритму соответствует и большее метрическое разнообразие. Если гекзаметры и пентаметры в дистихах Пушкина почти сплошь состоят из дактилей, то в его чистых гекзаметрах ряд стихов (пять из тринадцати) заключают в себе хореи, а первый стих — даже два хорея.

Это стихотворение, очевидно, по замыслу Пушкина. должно давать яркий и живой образ античности, с ее слиянием простоты и важности, чувственных наслаждений и религиозности, прозаической будничности и поэтической гармонии.

Свободное и разнообразное течение речи в чистом гекзаметре у Пушкина пронизано в то же время характерными для него антитезами и параллелизмами, хотя и в несравненно более умеренном количестве и менее отчетливой форме, чем в его элегических дистихах⁵³.

Вот как развивается это стихотворение. Первый стих разбит на два полустишия, построенные на параллелизме, два кратких предложения:

В обоих полустишиях выдвинуты вперед определения к подлежащему (в первом полустишии с инверсией); глаголы и по смыслу дают близкие образы: «лоснится»; «блистают». Во избежание чрезмерной монотонности переставлен порядок подлежащего и сказуемого: в первой фразе сказуемое впереди («лоснится пол»), во второй — подлежащее («чаши блистают»).

Пока еще мы видим стих обычного симметрического типа, мы много аналогичных разобрали выше. Нарушение симметричности начинается постепенно со второго стиха.

В этом стихе сначала продолжается перечисление, начатое в первом; новый член перечисления также занимает первое полустишие, и также фраза построена с инверсией: подлежащее после сказуемого, определение «все» отделено от соответствующего слова «гости» и вынесено в начало стиха.

Итак, стихотворение начинается тремя более или менее одинаково построенными полустишиями, короткими лаконическими фразами. Этот ход как будто продолжается и дальше: во втором полустишии второго стиха такое же простое предложение — подлежащее, сказуемое и «обстоятельство».

Но глагол «обоняет» требует дополнения, фраза не кончена и переливается в следующий стих, образуя перенос (enjambement):

Нарушенное простое симметрическое движение по полустишиям как будто тут же восстанавливается: стих заканчивается короткой фразой, аналогичной первым фразам, — также из трех слов:

Однако и это восстановление симметрии оказывается неполным: фраза не кончается с концом стиха, а продолжается в следующем стихе.

Эта фраза заканчивается, немного не дойдя до конца стиха. Образуется резкая, необычная цезура — и вслед за ней столь же резкий перенос.

Так сказать, сбившиеся с ритма, сдвинутые по отношению к границам стиха фразы продолжают и далее образовывать переносы.