Думаю, что критик ошибся[1]. Многие того же мнения, иные даже указывали на лицо[2], которое Пушкин будто бы хотел изобразить в своем странном стихотворении. Кажется, они неправы, по крайней мере вижу я в «Демоне» цель иную, более нравственную.
В лучшее время жизни сердце, еще не охлажденное опытом, доступно для прекрасного. Оно легковерно и нежно. Мало-помалу вечные противуречия существенности рождают в нем сомнения, чувство мучительное, но непродолжительное. Оно исчезает, уничтожив навсегда лучшие надежды и поэтические предрассудки души. Недаром великий Гёте[3] называет вечного врага человечества духом отрицающим. И Пушкин не хотел ли в своем демоне олицетворить сей дух отрицания или сомнения, и в сжатой картине начертал отличительные признаки и печальное влияние оного на нравственность нашего века.
Примечания
Незаконченный набросок 1825 года. Опубликован в 1874 г.
[1] «Думаю, что критик ошибся» - В «Сыне отечества», 1825 г., № 3, в статье «Письма на Кавказ» говорилось: «Демон Пушкина не есть существо воображаемое: автор хотел представить развратителя, искушающего неопытную юность чувственностью и лжемудрствованием».
[2] «...даже указывали на лицо...» — на Александра Раевского.
[3] «Недаром великий Гёте...» - Слова Мефистофеля («Фауст», сц. III): «Я дух, который вечно отрицает». |
