Примечания
Сергей Михайлович Бонди - Пушкинист, литературовед.
(1)
Свобода! он одной тебя
Еще искал в пустынном мире...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И с верой, пламенной мольбою
Твой гордый идол обнимал.
(«Кавказский пленник».)
(2)
Паситесь, мирные народы!
Вас не пробудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.
(«Свободы сеятель пустынный...», 1823)
(3) Первоначальный замысел (1823) и первые главы романа относятся еще к периоду пушкинского кризиса. Реалистические образы в них даны полемически,
в целях издевательского бытового снижения традиционных романтических образов и ситуаций. «...Пишу новую поэму, «Евгений Онегин», где захлебываюсь желчью»
(письмо к А. И. Тургеневу от 1 декабря 1823 г.) ; «...не верь Н. Раевскому, который бранит его («Евгения Онегина». — С. Б.) — он ожидал от меня романтизма,
нашел сатиру и цинизм и порядочно не расчухал» (письмо к брату от января-февраля 1824 г.).
(4)
Иные нужны мне картины:
Люблю песчаный косогор,
Перед избушкой две рябины,
Калитку, сломанный забор,
На небе серенькие тучи,
Перед гумном соломы кучи
Да пруд под сенью ив густых,
Раздолье уток молодых.
Мой идеал теперь — хозяйка...
. . . . . . . . . . . . . . . .
Порой дождливою намедни
Я, завернув на скотный двор...
(Отрывки из «Путешествия Онегина», 1829)
(5) То есть правящей верхушки.
| 
