Статьи » Бонди С.М. Рождение реализма в творчестве Пушкина

Говоря о Пушкине как о вожде русского революционного романтизма, надо учитывать при этом одну особенность его творчества, наложившую печать на весь характер его поэзии того времени.

Дело в том, что Пушкину как поэтической индивидуальности была свойственна особая, трезвая зоркость, уменье хорошо подмечать, видеть те или иные внешние картины действительности и верно и ясно изображать их. Это свойство Пушкина сказывалось уже в том, что его лицейские стихи, в которых он стремился идти по следам Батюшкова и Жуковского, большею частью отличались от стихов его учителей яркостью и живостью бытовых картин, зарисовок обыденной жизни.

И в романтических произведениях Пушкин предпочитал большею частью не целиком создавать с помощью своей поэтической фантазии экзотические, величественные, романтические образы природы, людей, сюжетные ситуации, а выбирать их из подлинной, наблюдаемой им самим действительности и только в той мере, в какой это необходимо для лирической задачи произведения, идеализировать образы, сгущать в них краски. Рисуя «нужные» ему «волн края жемчужны», «моря шум», Пушкин не фантазировал, а верно зарисовывал увиденное им впервые Черное море; «груды скал» он также рисовал «с натуры» в Крыму и на Кавказе...

Использование для романтических целей образов подлинной, реальной действительности, которые, соответственно отобранные, очищенные от элементов «низкой природы», «прозаических бредней», несколько идеализированные, создавали нужную, чисто романтическую картину, сбивает наших исследователей, говорящих или о реализме Пушкина уже в эпоху его романтических поэм, или о сочетании в этих поэмах романтизма с реализмом...

Эта трезвая, живая поэтическая наблюдательность, эта реалистическая тенденция иной раз вступает у Пушкина в борьбу с задачами избранного им романтического направления.

Иногда она берет верх над романтическими замыслами поэта. В «Кавказском пленнике» Пушкину хотелось поместить своих героев в сугубо романтическую обстановку горной части Кавказа, глухих ущелий, бурных рек, снежных гор... Но сам он не видал еще всего этого: он жил два месяца на Северном Кавказе, у минеральных вод, он видел там «пустынные равнины», лежащие зеленой пеленой, «однообразные вершины» холмов, а снеговые горы были для него лишь «отдаленными громадами»... Знакомую ему природу он и принужден был описывать в своей поэме. Об этом Пушкин говорит с огорчением в письме Гнедичу 24 марта 1821 года: «Вы ожидали многого... найдете малое, очень малое... Сцена моей поэмы должна бы находиться на берегах шумного Терека, на границах Грузии, в глухих ущельях Кавказа — я поставил моего героя в однообразных равнинах, где сам прожил два месяца, — где возвышаются в дальнем расстоянии друг от друга четыре горы, отрасль последняя Кавказа...»¹⁴ Иногда, как видно из черновиков Пушкина, зоркий наблюдатель уступает возвышенно-поэтическому романтику. Так, изображая в «Кавказском пленнике» аул, опустевший после ухода всех мужчин в набег на русских¹⁵, Пушкин записал было в черновике такую деталь:

Таких черкесских старух за прялкой он, вероятно, видел своими глазами в 1820 году. Но образ этот был слишком обыденным, недостаточно поэтичным для романтической поэмы. И вот Пушкин постепенно «исправляет» его. Сначала он старух заменяет молодыми черкешенками:

А затем уничтожает и образ работающих женщин и создает прекрасные, но вполне «романтические» строки:

Эта свойственная Пушкину реалистическая тенденция, вступившая в борьбу с романтическим направлением, позже, несомненно, и содействовала тому, что именно Пушкиным была впервые открыта для нашей литературы новая задача, создано реалистическое направление, о чем будет сказано дальше. Эта особенность пушкинского гения и получила полное, беспрепятственное развитие, плодом которого было зрелое реалистическое творчество поэта...